Слепой с пистолетом [Кассеты Андерсона. Слепой с пистолетом. Друзья Эдди Койла] - Лоренс Сандерс

Андерсон. А что, если я сообщу ему, что все разваливается, что ничего не выйдет?

Симонс. Ты хочешь, чтобы я ему передал именно это?

(Пауза в 11 секунд.)

Андерсон. Нет, мистер Симонс, я просто немного погорячился. Извините. Но я люблю двигаться с привычной для себя скоростью. Дело-то крупное, самое крупное за всю мою жизнь. Пожалуй, даже покрупнее налета на банк Бенсонхерста. Я хочу, чтобы все прошло без сучка без задоринки. Я хочу быть уверен, что все идет как следует. Мне надо еще неделю-другую. Самое большее — три недели. Я не швыряю деньги на ветер. Я могу отчитаться перед Доктором, на что пошел каждый цент из его трех тысяч. Я не собираюсь его обманывать.

Симонс. Граф, Граф! Дело не в деньгах. Уверяю тебя, деньги его не волнуют. Он может просадить эти три тысячи в одном забеге на собачьих бегах и даже не заметить. Но, Граф, не забывай, что Доктор — гордый человек и очень серьезно относится к тому положению, которого добился. Он стал тем, кто есть, именно потому, что всегда ставил на победителей. Понимаешь? Ему бы очень не хотелось, чтобы поползли слухи. Мол, он дал три тысячи какому-то вольному стрелку и не получил взамен ничего. Это было бы ударом по его репутации, по его самоуважению. Кое-кто из молодых начнет говорить, что он стал ошибаться, что он потерял чутье и его пора заменить кем-то другим. Доктор должен думать о подобных ситуациях. И поэтому его озабоченность вполне объяснима. Ты меня понимаешь?

Андерсон. Конечно… Я все понимаю. Просто я хочу провернуть крупное дело. Настолько крупное, чтобы оно надолго запомнилось. Я заведен до предела. Тут не должно быть никаких ошибок.

Симонс. Ты хочешь сказать, что урожай обещает быть неплохим?

Андерсон. Мистер Симонс, судя по тому, что мне известно, он будет богатый. Очень богатый!

Симонс. Доктор будет рад это услышать.

23

Эрнест Генрих Манн (Профессор). Возpacm — 53 года. Проживает по адресу: Восточная 51-я улица, 529, Нью-Йорк. Место работы: магазин-мастерская электронной аппаратуры «Фан Сити», Авеню Д, 1975, Нью-Йорк. Рост — 5 футов 6 дюймов, вес — 147 фунтов. Почти полностью лысый, седые волосы по краям лысины. Седые брови, маленькая бородка, тоже седая. Слегка прихрамывает на левую ногу. На икре левой ноги глубокий шрам (судя по всему, от удара ножом) — см. досье Интерпола № 96-В, J43196. Специалист по механике, электротехнике и электронике. В 1938 году с отличием окончил Высшую техническую школу г. Штутгарта. Профессор цюрихской Академии механики (1939–1946). Эмигрировал в США по швейцарскому паспорту в 1948 году.

17 июня 1937 года был арестован в Штутгарте за непристойное поведение (обнажил половые органы в присутствии пожилой женщины). Отделался внушением. 24 октября 1938 года арестован в Париже за мелкое хулиганство (помочился на Могилу Неизвестного солдата). Дело закрыто, выслан из страны. В Цюрихе арестовывался трижды — за хранение сильного наркотика (опиум), непристойное поведение и незаконное владение шприцем. Осужден условно. Интеллектуальный уровень весьма высок. Говорит по-английски, по-немецки, по-французски, по-итальянски, немного по-испански. К насилию не склонен. Холост. В его криминальном досье есть сведения, указывающие на пристрастие к наркотикам (опиум, морфий, гашиш). Его досье ФБР не содержит сведений о противозаконной деятельности во время пребывания в США. 8 мая 1954 года обратился с просьбой о предоставлёнии ему гражданства США. Получил отказ 16 ноября 1954 года. Примерно в это же время его брат занимал высокий пост в министерстве финансов ФРГ и досье Эрнеста Манна было снабжено припиской: в случае ареста просьба связаться до предъявления обвинений с госдепартаментом США.

Далее следует первая часть стенограммы показаний Эрнеста Генриха Манна, данных под присягой, продиктованных и подписанных им самим. Показания — результат серии длительных допросов с 8 по 17 октября 1968 года (вся стенограмма состоит из 56 машинописных страниц). Допросы проводились помощником окружного прокурора Нью-Йорка. Материалы допросов имеют шифр NYDA-EHM-101F-108B. Настоящий отрывок обозначен как фрагмент 101А.

Манн. Меня зовут Эрнест Генрих Манн. Я проживаю по адресу: Восточная Пятьдесят первая улица, 529, Нью-Йорк, штат Нью-Йорк, Соединенные Штаты Америки. Являюсь владельцем магазина-мастерской электронной аппаратуры «Фан Сити», Авеню Д, 1975, Нью-Йорк. Я не слишком быстро говорю? Прекрасно.

30 апреля 1968 года ко мне на работу зашел человек, которого я знаю как Джона Андерсона — его также зовут Графом. Он попросил меня осмотреть подвальное помещение дома 535 по Восточной Семьдесят третьей улице в Нью-Йорке. Он хотел, чтобы я выяснил схему телефонной сети и сигнализации в этом доме. Зачем ему это было нужно, он не сказал.

Мы договорились о том, сколько он мне заплатит. Потом решили, что к дому я подъеду в грузовичке телефонной компании и на мне будет форма телефонного монтера. Андерсон обещал достать и машину, и водителя. Форму и удостоверение я обеспечивал себе сам. Мне бы стаканчик воды… Большое спасибо.

Примерно через месяц Андерсон позвонил мне и сказал, что есть машина и два водителя. Последнее мне не понравилось, но Андерсон уверил меня, что все будет в полном порядке.

Четвертого июня в 9.45 утра фургончик телефонной компании остановился на углу Семьдесят девятой улицы и Лексингтон-авеню. В машине были двое. Они представились как Эд и Билли. Раньше я их никогда не встречал. Оба были в форме монтеров Нью-Йоркской телефонной компании. Эд сидел за рулем. Вполне нормальный, сообразительный парень. Второй, Билли, — мускулистый здоровяк с умом ребенка. Похоже, отсталый в развитии.

Мы отправились на Восточную Семьдесят третью и остановились у парадного входа дома 535. Как мы договаривались, я вылез из машины, вошел в вестибюль и показал швейцару мое удостоверение. Он посмотрел на него, взглянул на грузовичок и велел сворачивать на аллею, что вела к служебному входу. Не найдется ли у вас, джентльмены, сигаретки? Был бы вам весьма признателен. Огромное спасибо.

Когда швейцар увидел меня на экране своего телевизора, он нажал кнопку, отмыкающую замок служебного входа, и впустил меня в подвал. Прошу прощения.

Нет, нет, это был только предварительный осмотр. Я не собирался ничего ни воровать, ни выводить из строя. Андерсон просто хотел, чтобы я дал краткое описание того, что находится в подвале, а также сделал снимки «Полароидом» всего, что покажется мне заслуживающим внимания. Вы, надеюсь, меня правильно понимаете — если бы я понял, что в этом кроется что-то противозаконное, я бы никогда не согласился выполнить такое поручение.

Итак, я оказался в подвальном помещении. Сначала я направился к коробке-распределителю от телефонного кабеля. Ничего необычного. Я разобрался с основными и параллельными телефонами. Сделал моментальные снимки места, где кабель входит в подвал и где что надо перерезать, чтобы вывести из строя телефоны в доме. Об этом попросил меня Андерсон. Кроме того, провода, которые, как я понял, были частью системы сигнализации. Одна система была связана с местным полицейским участком и приводилась в действие ультразвуком или радиосигналом, другая — с частным детективным агентством и, судя по всему, срабатывала, когда открывалась дверь или окно. Я с удивлением заметил, что на проводах каждой из сигнализаций были ярлычки с номерами квартир.

Квартира 5-а была поставлена на охрану в полицейском участке, а квартира 5–6 — в частном агентстве. Как и просил Андерсон, я это сфотографировал.

В этот момент дверь за моей спиной отворилась и в подвал вошел человек. Это был Иван Блок, техник-смотритель этого дома. Он спросил, что я делаю. Я объяснил, что телефонная компания собирается прокладывать новый кабель по 72-й улице и я должен осмотреть дом, чтобы понять, не нужно ли что-то менять. Такое же объяснение я дал и швейцару. Нельзя ли еще стаканчик воды? Огромное спасибо.

(Пауза в 6 секунд.)

Мои объяснения вполне удовлетворили Блока. Судя по его акценту, это венгр или чех. Поскольку я не говорю на этих языках, то обратился к нему по-немецки. Он ответил тоже по-немецки, но с большим акцентом, коверкая фразы. Тем не менее я заметил, что говорил он по-немецки с удовольствием. По-моему, он был не очень трезв. Он стал настойчиво приглашать меня к себе выпить стаканчик вина. Я принял приглашение и пошел за ним, надеясь узнать кое-что еще.

Квартирка у него была крошечная, грязная, убогая. Но я сел с ним выпивать, посматривая по сторонам. Единственная ценная вещь, попавшаяся мне на глаза, — красивый резной трельяж на комоде. Я решил, что ему лет триста. Примерная стоимость — две тысячи долларов. Но я ничего не сказал хозяину о моих предположениях.

Блок все наливал себе и наливал, а я сказал, что мне пора возвращаться на работу. Я вышел из его каморки и осмотрел подвал. Ничего особенного, кроме одной странной штуки…